Пушкин и Измаил: документы и легенды

(Окончание. Начало в "КН" за 17 марта 2012 г.)

Всю дорогу до Татарбунар в голове Пушкина роились навеянные Аккерманской крепостью строки, и как только остановились для отдыха в Татарбунарах, они сложились в стихотворение «К Овидию». Отдохнув и подкрепившись сухим пайком, Пушкин и Липранди поехали дальше – в Измаил. В город они прибыли затемно, в 10 часов вечера 17 декабря. Здесь у Липранди была постоянная «квартира» - дом купца Славича. Славич довольно интересная и не до конца понятная фигура: купец-негоциант, серб по национальности, но австрийский подданный, он почему-то предпочитал жить в России. Славич был известен своей щедростью. Построил в Измаиле артиллерийскую казарму, снабжал продовольствием военный госпиталь в Болграде (а что имел взамен?), был награждён российским правительством именной золотой медалью якобы за помощь в ликвидации эпидемии холеры и «за другие заслуги». Его дом из четырёх комнат был вроде военной гостиницы. Здесь он принимал без церемоний часто приезжающих именитых гостей. Сам жил в другом доме.
Карета гостей подъехала прямо к купеческому дому. Несмотря на позднее время, гостей приняли со славянским радушием. Имение Славича занимало целый квартал между сегодняшними улицами Пушкина (прежнее название – Верхнеторговая) и Комсомольской (Нижнеторговая), Белгород-Днестровской (Пароходная) и Хотинской. Парадный вход был с ул. Верхнеторговой. Не случайно, видимо, в советское время её назвали ул. Пушкина.
После дальней дороги Пушкин проснулся довольно поздно – в 10 часов утра. Приведя себя в порядок, перезнакомился со всеми членами хозяйской семьи. Особенно его очаровала свояченица Славича Ирэна. Пушкин был общителен, раскован, непринуждён. К обеду успел очаровать хозяев и был уже как свой в гостеприимном семействе. Пушкину не терпелось осмотреть знаменитую крепость. После обеда он вместе с хозяином дома обошёл всю её береговую часть.
В Измаиле у Липранди было запланировано много дел, и он физически не мог быть постоянно с Пушкиным. Поэтому приставил к поэту под видом гида лейтенанта Гамалея из гребной Дунайской флотилии. На другой день, ещё до обеда, Гамалей повёл Пушкина в крепость. Показал ему, где зимует Дунайская флотилия (затон возле теперешнего СРЗ). Осмотрели карантин, здесь к ним присоединился друг Гамалея - лейтенант Щербачёв. Оба очень понравились поэту.
После обеда Славич повёл гостей в купеческое казино (в советское время – кинотеатр «Победа»). Здесь размещались три ресторана и 22 деловые комнаты (в вечернее время – игровые). В казино гости поужинали и к утру окончили осмотр всех комнат.
На третий день, после позднего завтрака, Гамалей и Щербачёв повели Пушкина осматривать крепостной монастырь, а Липранди взял журнал, в котором записывал результаты ревизии, и пошёл инспектировать 31 егерский полк. Происходило это так: два батальона полка пешим ходом привели на парадную площадь Измаила (сейчас на этом месте большой фонтан у собора). Батальон построили для опроса жалоб и заявлений – солдат отдельно от офицеров.  Липранди обходил строй и записывал всё, что ему хотели сказать инспектируемые. Некоторые чеканили: «Жалоб и заявлений не имею». Анализ этих записей чётко показывал, чем озабочены военные, как глубоко проникло «свободомыслие» и кто в этом виноват.
Пушкин тем временем в крепостном монастыре посетил церковь, в которой покоился Рибопьер и другие герои штурма крепости Измаил. Далее поэт посетил воинское кладбище и побывал на могилах погибших участников штурма. Пока Липранди и Пушкин занимались своими делами, в дом Славича пришёл С.А. Тучков.  Пушкин вернулся к обеду. Здесь и состоялось его знакомство с бывшим комендантом российских крепостей на Дунае Тучковым. Своим умом и любезностью Сергей Алексеевич произвёл на поэта самое благоприятное впечатление, а после обеда пригласил Пушкина к себе в дом. На другой день, 21 декабря в полдень, командированные выехали обратно в Кишинёв. Дорога лежала через Болград.
А вот одесские пушкинисты-исследователи, проанализировав эпизоды пребывания Пушкина в Бессарабии, сделали вывод, что поэт в Измаил не ездил, а все эти три дня кутил в Аккермане у своего друга Кюрто. В оговоренное время поэт и Липранди встретились в Болграде. В отчёт разведчика Пушкин попал в таком образе, как рекомендовал генерал-майор Орлов – «чтоб волки были сыты и овцы целы».

Ростислав СОЙКО