Справа життя, цікаві люди, хобі
31.10

Наш каботаж

Почему желание написать о моряках-дунайцах каботажного (внутреннего) плавания появилось у меня в связи с тем, что 28 октября Греция отмечает праздник «Охи!»? Охи – по-гречески «нет». Слово это стало в 1940 году ответом греческого народа фашизму, когда войскам Муссолини сыновья Эллады не позволили пройти через территорию своей страны.

Позвольте немного отвлечься. Недавно моя дочь с мужем побывали на острове Крит. Отдыхая, пообщались с местными жителями (благо зять владеет английским). Узнав о том, что Анин grandfather (дедушка) – грек, посетители бара, рыбаки, оживились. “А из каких греков?” – спрашивают. Их вопрос остался без ответа. Не настолько знает моя дочь свои этнические корни, чтобы ответить: из понтийских, то есть из черноморских, крымских. Да и не умею я танцевать сиртаки, а в лексиконе имею одно греческое слово – калимэра! (привет). Фамилией же своей иностранной всегда не особенно гордился, но и не стеснялся ее. А ведь были времена, когда некоторые стремились записаться Ивановыми. Убежден: мужчине имя, отчество, фамилию, дарованные судьбой, родителями с рождения, изменять грешно. Но это сугубо личное мнение.
Вернемся к празднику «Охи!». Греки тогда, в 1940-м, сказали «нет!» фашистам. Нам же, советским морякам - грекам, татарам, евреям, представителям других нацменьшинств - советская власть зачастую говорила твердое «нет», когда дело касалось визы, то есть плавания за рубеж. Особенно в капстраны. Нам оставили «золотой треугольник» Измаил-Херсон-Николаев. А еще отрезок Дуная от Прорвы до Рени. В лучшем случае удавалось сделать когда-никогда рейсик до Болгарии. Вот там-то, в каботаже, подружился с отличными парнями, штрафниками без вины виноватыми. С теплотой вспоминаю татарина капитана Бориса Логинова, старшего помощника Беслама Дзарахохова (осетин)… 
Не только национальность мешала порой сходить до Вены, до Линца. Даже такая патриотическая фамилия, как Сотничук, не помогала, если КГБ вычислил родственников моряка, живущих по ту сторону железного занавеса. Так же, как «неправильно» было иметь родню за границей, плохо было вообще не иметь родственников в Союзе. Такой моряк расценивался как потенциальный перебежчик. 
Сегодня на склоне лет замечу: каботажники не чувствовали себя ущербными, изгоями на фоне моряков «загранзаплыва», как мы их с иронией назвали. Возможно, потому что были молоды, сильны, полны оптимизма. И менее меркантильны, чем нынешнее молодое поколение флотских ребят. А те, кто хотел подзаработать, уходили в большой каботаж. Это был перегон новых судов на Крайний Север, на сибирские реки. Интереснейшее путешествие, доложу я вам! Маршрут из Измаила в Черное море, дальше по системе рек через каналы Волго-Дон и Волго-Балт. Была такая возможность изучать географию вживую. 
Пишу вот эти строчки и не могу не вспомнить Николая Николаевича Харалампиди, своего друга Колю-грека. Нет, пожалуй, моряка в Дунайском пароходстве, кто бы не уважал этого прекрасного, рано от нас ушедшего парня. И не потому, что о покойных плохо не говорят. Два фото: старт - и финиш. Судьба моряка от курсанта ХМУ - до капитана. А уж нелегкой многолетней работы в каботаже ему хлебнуть пришлось.

Валерий МЕССОЙЛИДИ