Годы срочной службы — в памяти навсегда

Вся жизнь Дмитрия Георгиевича Маринова, уроженца села Богатое, связана с бессарабским краем. Лишь единожды — сроком на 4 года — он покидал родные края. И этот отрезок времени его биографии настолько наполнен впечатлениями и событиями, что воспоминания о них до сих пор свежи в памяти.

После окончания школы простой сельский парень осваивал профессию плотника-столяра: в родном колхозе "Знамя коммунизма" рабочие руки были нужны. А когда Дмитрию исполнилось 19 лет, он получил повестку из Измаильского военкомата, в которой сообщалось, что он направляется на курсы лёгких водолазов - с последующей службой в ВМФ. На дворе стоял 1961 год.
- На Чёрном море я не служил, - рассказывает Дмитрий Георгиевич, - но на дне его я побывал и подводную морскую завораживающую красоту видел. Практику мы проходили в Одессе: работали под водой кувалдой, рубили железо, пилили ножовкой, куски металла стропили и поднимали на поверхность.
Первым местом службы стал Архангельск, морской учебный отряд. И здесь салагу направили на курсы... коков. Так сказать, осваивать смежную специальность.
Ну а дальше - настоящая суровая служба военного моряка: город Североморск Мурманской области, крейсер "Железняков".
- Мы ходили в дальние походы, - вспоминает Дмитрий Георгиевич, - избороздили все северные моря, несли службу на Новой Земле. Никогда не забуду 8-балльный шторм. Наш крейсер длиной 200 метров и шириной 22 метра швыряло, как щепку. При каждой волне высотой с девятиэтажный дом на него обрушивались сотни тонн воды, корабль полностью уходил под воду... А ещё помню полярные и белые ночи, северное сияние и белых медведей, которых мы наблюдали в дальномер на Шпицбергене.
- В 1962 году, во время Карибского кризиса, по приказу правительства Советского Союза наш крейсер, во исполнение интернационального долга, был направлен к берегам Кубы, - продолжает свой рассказ Дмитрий Маринов. - Нас постоянно облетали американские самолёты, держа судно на прицеле, а в морской глубине "шныряли" подводные лодки. Мы были тогда в постоянном напряжении: вдали от дома, втянутые в международный конфликт, судьба каждого висела на волоске...
На вопрос, имеет ли он статус участника боевых действий, Дмитрий Георгиевич грустно шутит: "Да чего уж там, кризис же разрешился мирным путём...". Хотя в Мурманск, в архив Северного флота, он обращался, но там ответили, что все документы по "Железнякову" находятся в Гатчине. На этом всё и закончилось.
Ещё об одном запавшем в память событии вспоминает нынешний пенсионер. После длительного похода на Кубу крейсер был поставлен в док на ремонт. Недалеко стоял на причале атомоход "Ленин", на то время - единственное в мире судно подобного типа. Молодые моряки отпрашивались в увольнение, чтобы побывать там на экскурсии.
Ну а когда пришло время демобилизации и путь морячка домой лежал через Ленинград, любознательный парень не преминул побывать и на крейсере "Аврора", и в Эрмитаже, и даже у могилы Александра Суворова постоял.
В степном бессарабском селе встречали Дмитрия, как героя. Повзрослевшему и закалённому в суровых морских походах, ему было что рассказать односельчанам. Хотя, как признаётся Дмитрий Георгиевич, очень многое до сих пор остаётся "за кадром". "Военная тайна!" - хитро улыбается бывший моряк.